«Орден обормотов», согласно автобиографической заметке Макса Волошина, возник в начале курортного сезона 1911 года на его даче в Коктебеле. Когда в начале сентября ему пришлось срочно выехать в Париж в качестве корреспондента «Московской газеты», то оттуда в письме Вере Эфрон в Москву, он не забыл упомянуть: «Привет обормотикам». В октябре Макс вновь посылал тому же адресату: «Мой привет Моск<овскому> Гнезду Обормотов». Вскоре из Коктебеля приехала в Москву Елена Оттобальдовна (по обормотски – Пра), мать Макса, и московские обормоты пригласили ее жить в их «гнезде»: в большой квартире, снятой Эфронами. Она сообщала сыну через несколько дней: «В гнезде обормотов я чувствую себя очень хорошо, как среди близких, хороших, родных»; <...> «Наше обормотское гнездо еще не совсем вышло из хаоса, но уже украшается коврами, картинками, тряпочками и разными безделушками». В конце октября Макс, отвечая матери, замечал: «Сейчас мое сердце очень разрывается между обормотским житьем в Москве и старыми друзьями в Париже».
Это значит, что «обормотство», начавшись с Коктебеля и дачи Волошина, стало распространяться, по определению исследователя В. Купченко, «как в пространстве, так и во времени: кое-что из «обормотства» продолжало жить и после смерти Волошина».

Подробнее: http://crimea.mk.ru/articles/2017/08/18/maks-voloshin-i-ego-krymskiy-orden-obormotov.html