Впервые: Максимилиан Волошин — поэт, мыслитель, антропософ. Сборник статей. М.: Антропософское общество в России, 2007. С. 9–48. Печатается в сокращении по этому изданию.

Примечания:

1 С. О. Прокофьев в своем докладе на конференции «Антропософия и духовные искания Максимилиана Волошина» (Коктебель, 2004 г.) цитирует неопубликованные во время создания статьи письма Волошина. Далее указаны источники цитат по СС. В отмеченной цитате соединены волошинские мысли из двух его писем. См. письмо Ю. Л. Оболенской 6/19 мая 1915 г.: «И вот антропософия… По существу всё принимаю… Но ведь мне ведь приходится все переводить на свой язык, на свои образы. А для антропософов — это ересь. Мне это нужно для того, чтобы быть свободным и творческим, а они все превращают в догмат и религию. А это не мой путь.
А в то же время я знаю, что и до встречи с антропософией мыслил исключительно в ее категориях и впредь буду мыслить не иначе» (СС, 10, 348–349).
Заключительная часть цитаты из письма Ю. Л. Оболенской 2/15 мая 1915 г.: «Я принимаю сущность и только формы перестраиваю для своей души» (СС, 10, 344).
2 Письмо Ю. Л. Оболенской 10 ноября 1913 г. // СС, 10, 59–61.
3 Письмо Ю. Л. Оболенской. 21–25 октября 1913 г. // СС, 10, 47.
4 Там же.
5 Там же.
6 См.: Цветаева М. Живое о живом.
7 См. стихотворение М. Волошина «Европа».
8 Письмо А. М. Петровой 1/14 марта 1906 г. // СС, 9, 231–232. Волошин о лице Р. Штейнера в другом письме: «…его лица невозможно
передать, потому что оно все — пламя воли, но не неподвижной, и не внешней, а горящей изнутри и каждый миг меняющейся» (СС, 10, 70).
9 «Автобиография» // СС, 7–2, 259.
10 Ср: «…художник должен перестрадать ту землю, которую он пишет. Он должен пережить историю каждой ее долины, каждого холма, каждого залива. Опыт сердца, исходившего тоской в ее сумерках, и опыт ступней, касавшихся всех ее тропинок, ему дают не меньше, чем впечатления глаза» (Волошин М. Константин Богаевский // СС, 5, 166).
11 См. письмо Ю. Л. Оболенской 10 марта 1914 года (СС, 10, 222).
12 СС, 7–2, 252.
13 Ср. о февральской революции: «Помню, как в те дни, когда праздновалась бескровность русской Революции, я говорил своим друзьям: «Вот признак, что русская Революция будет очень кровавой и очень жестокой». Говорил, потому что в то время писать об этом было нельзя, так как только что была завоевана свобода слова. А когда завоевывается свобода слова — свобода мысли кончается» (вторая редакция статьи «Самогон крови» // СС, 6–2, 783).
14 Речь идет о Солнце физическом, душевном и духовном как источнике света, жизни, любви. См. об этом, например: GA 208. S. 167. Или: Штейнер Р. О России: из лекций разных лет / Сост. Г. А. Кавтарадзе. СПб.: Ключи, 2013. С. 360–364.
15 Волошин сопоставляет революцию и спиритические сеансы: в духовную пустоту устремляются бесы («Россия распятая» // СС, 6–2, 453–464). Р. Штейнер использует образ стеклянного колокола, из-под которого выкачали воздух: как в это «безвоздушное, то есть безыдейное пространство», «в это пустое пространство устремляется воздух» так со свистом ворвалось «самое радикальное», имеющее «мало общего с самой Россией» (Штейнер Р. О России. С. 318–319).
16 Волошин («Россия распятая»): Россия «пройдет через ряд социальных экспериментов» и вернется к монархической форме (СС, 6–2, 460); далее, в связи с ролью евреев в революции, речь идет о «русской государственной смуте» и «социальных экспериментах, которым будет подвергаться Россия» (СС, 6–2, 491).
Р. Штейнер: «…то, что заявляет о себе в качестве большевизма, является инородным импортом» (Штейнер Р. О России. С. 322), цель его — «борьба против любой духовной жизни» (Там же. С. 323).
17 Волошин: «Внутреннее сродство теперешнего большевизма с революционным русским самодержавием разительно» («Россия распятая» // СС, 6–2, 491); «Великий Петр был первый большевик, // Замысливший Россию перебросить, // Склонениям и нравам вопреки, // За сотни лет к ее грядущим далям» («Россия» // СС, 1, 373). Р. Штейнер: большевизм, ленинизм и троцкизм «ничего общего не имеют с тем, что должно будет возникнуть на Востоке», это «разрушительные силы» из прошлого, «только продолжение старого царизма», Ленин — «царь, только в ином обличии» (Штейнер Р. О России. С. 328).